Непристойная Блистательная Страсть - Страница 25

К оглавлению

25

Он поднимает бутылку мне на оценку.

— Что думаешь? Нам ещё нужно подготовить твою мини-версию ко сну...

— Почему ты так его называешь? Все считают, что он не похож на меня.

— Потому что так и есть. Он часть тебя. Я слышу это в его смехе, вижу в манерах, в энтузиазме со спагетти, — он тепло улыбается мне.

Ему никак об этом не узнать, но всё сказанное просто режет мне сердце. Я пожимаю плечами.

— Хуже не будет.

— Круто, — Пэйс наливает каждому бокал вина и берёт себе вторую порцию пасты, прежде чем присоединиться к нам за столом.

Я улыбаюсь в салфетку. То, что он взял ещё одну тарелку, доказывает, что ему в самом деле понравилась моя еда. Думаю, у меня на плечах лежал камень с тех самых пор, как я подала ему остывший поджаренный сыр. И сейчас я себя немного обелила.

К концу трапезы Макс от подбородка до бровей весь вымазан в красный соус.

Сначала я пробую, как могу, вытереть его бумажными полотенцами.

— Боже, приятель, как ты засунул его в ушки? — спрашиваю я Макса.

Пэйс поднимает взгляд, его тёмно-голубые глаза мерцают весельем.

— Может, просто вынесем его на задний двор и польём из шланга? — посмеивается он, наблюдая за моими тщетными попытками.

— У тебя же есть ванна, да? — его большая гидромассажная ванна в главной ванной комнате, скорее всего, предназначалась для секса, да чёрт, возможно, даже для оргии, но, думаю, того, что у меня на уме, она не видела никогда.

— Конечно, есть.

Мы втроём отправляемся туда, позабыв о тарелках и бокалах вина, оставшихся на столе.

Пока Пэйс регулирует воду и наполняет ванну, я раздеваю восторженного Макса прямо на полу. Есть что-то в голеньком малыше с крошечными пухленькими ягодицами — в комплекте с ямочками — что поднимает мне настроение. Он же такой милый.

Мы вместе сидит на полу, пока Макс брызгается и визжит. Когда я тихо объясняю Максу, что мы не взяли с собой никаких игрушек для ванны, Пэйс ненадолго уходит и возвращается с охапкой пластиковых контейнеров «Tupperware» из кухни, сваливая их в ванну. Макс бросается заполнять чашки и миски водой, а потом снова их опустошать. Моего ребёнка легко развлечь.

— Ну так что, хочешь ещё детей? — интересуется Пэйс.

Ой-ой. Что?

— Эм, не знаю, — мне бы с одним справиться. Да и для этого сперва должен появиться правильный мужчина.

— Я всегда хотел двух мальчиков, — продолжает он. — Будь у меня дочка, она бы жутко крутила мной, — он поднимает в воздух мизинец и улыбается.

Не знаю, что ответить, поэтому продолжаю наблюдать за тем, как плещется Макс. После того, как вымыт каждый миллиметр, Пэйс вынимает Макса со стекающей водой из ванны и, закутав в полотенце, несёт на постель. Там я надеваю на него подгузник и пижамку, которую выбрал Пэйс. Тот то и дело протягивает ладонь, чтобы помочь, но, кажется, понимает, что даже с одной работающей рукой, я не готова полностью отказаться от контроля.

— Чёрт, мне нужна такая же, — восклицает Пэйс, любуясь пижамой-комбинезоном.

Смешок невольно вырывается изо рта. Одна лишь мысль о Пэйсе, одетом в цельную пижаму, вызывает у меня смех до колик.

— Прости, — вскидываю руку, пытаясь восстановиться самообладание.

— Что? Думаешь, я не смог бы снять пижаму-комбинезон? — его фирменная однобокая усмешка цепляет что-то во мне. Господи, не мужчина, а беда.

Учитывая, что Макс уже зевает и тянет себя за ушки, я решаю двигаться дальше и уложить его пораньше.

Я ложусь рядом с ним на большую постель Пэйса и читаю Максу книжки, которые мы взяли с собой. Пэйс сидит на краю кровати и наблюдает за мной. Макс начинает отключаться в ту же секунду, как я принимаюсь за «Спокойной ночи, Луна». Мы желаем доброй ночи миске полной каши, шёпотом усмиряем пожилую леди, и я повторяю снова и снова «спокойной ночи, луна», пока он не засыпает.

Взгляд Пэйса не оставляет меня. Я чувствую, как он смотрит на меня всю сказку, и не знаю, что это значит.

С Максом, умиротворённо отдыхающим между нами, Пэйс и я, словно следуя безмолвному согласию, тоже ложимся.

Мне спокойно и уютно лежать здесь с этим мужчиной и моим ребёнком. Взгляд Пэйса задерживается на моих глазах.

Мы разделены спящим ребёнком, тремя хорошими футами расстояния, но почему-то я ближе к нему, как никогда ни к кому другому. Решаю, что сегодня ночью буду смелой, и если что и случится между нами, то я готова.

— Спокойной ночи, луна, — шепчу я Пэйсу, укладывая книгу рядом с нами.

— Я пока не готов к тому, чтобы ночь закончилась, — отзывается он, отчего бабочки в моём животе приходят в движение.


Глава 8
Пэйс

Мы с Кайли лежим тихо, прислушиваясь к едва слышным причмокивающим звукам Макса, которые он делает во сне соской. То, что я здесь с её сыном между нами — гораздо более интимнее любого свидания, бывшего у меня. Мы сближаемся. Все трое. В этот момент я понимаю, что никакая хрень из того, что я делал раньше — искал острые ощущения, преследовал удовольствия — не приносила мне столько наслаждения, сколько приносит моё нахождение здесь, рядом с ней.

Вот истинная близость. Может, я и один из самых опытных мужчин на планете — если взять в расчёт количество сексуальных партнёрш, которое я не в силах даже сосчитать, и то, что я пробовал много такого, о чём вы можете только мечтать — всё же, это, тут не усомниться, самый чувственный момент, испытываемый мной с женщиной.

Ей не нужен я, не нужна забота, но от этого мне хочется оберегать её лишь сильнее. Она полная противоположность отчаянным, навязчивым женщинам, к которым я привык.

25